Еще недавно я гордился тем, что «ВВ» и «Океан Эльзы», выступая в Москве с украинскими песнями, завоевывали бешенную популярность. Считал, это здорово, это подчеркивает уникальность нашей нации, приближает к Европе и т.д.! Сегодня, заслышав по радио песни «Океана», я переключаю волну. Из артиста, человека, объединяющего людей, Вакарчук превратился в политика, который их разъединяет.
Хорошо владея украинским, я им принципиально больше не пользуюсь. Потому, что у нас украинский заставляют изучать не для общения, а для того, чтобы меньше звучало русской речи. В итоге, ни одного языка, ни другого никто толком не знает.
Приведу пример. Премьер проводила закрытое заседание по вопросам подготовки к Евро-2012. Присутствовали все члены КМУ, губернаторы, мэры. Закончив выступление, Тимошенко предложила присутствующим высказаться. Я вышел к микрофону, заговорил по-русски. Сидевший возле меня министр культуры Василий Вовкун встрепенулся:
- Розмовляйте державною мовою, - крикнул он мне, подскакивая.
- Послушайте, мы на закрытом заседании. Я докладываю экономический вопрос, тут специфическая терминология. Могу перейти на украинский, но, тогда получится значительно дольше.
- Ні, це офіційний захід, ви повинні розмовляти державною! – Вовкуна буквально трясло.
- Во-первых, я вам ничего не должен, - отвечаю. – Во-вторых, я к премьеру обращаюсь, а не к вам.
- Ви не будете розмовляти собачою мовою!
Сдержать эмоции, услышав подобное, было сложно.
- Если вам не нравится моя речь, можете выйти за дверь, постоять там, когда закончу – вернетесь и снова будете слушать украинский.
Что вы думаете? Он встал и вышел! Только щелочку оставил – подглядывать.
Тимошенко суть происходящего поняла не сразу:
- Почему вы совещание срываете? – обратилась ко мне.
- Я не срываю, - говорю я уже по-украински, - Если это принципиально, могу перейти на государственный, только доклад длиннее получится. Вам что важно: суть или язык изложения?
- Розмовляйте, як вам зручно, - спокойно сказала она.
Завершив выступление, я сел на место. Вовкун вернулся в зал. После совещания, сотрудники аппарата, знающие меня довольно давно, смеялись: «Такого, чтоб мэр министра с совещания выгонял, мы еще не видели».